Несмотря на то, что последние несколько дней Гарри провел, отчаянно надеясь, что Дамблдор все-таки придет забрать его, он определенно чувствовал себя неловко, когда они вместе покидали Тисовую улицу.Он никогда раньше не беседовал с директором за пределами Хогвартса - лишь в его кабинете. Навязчивое воспоминание об их последней встрече заставляло Гарри чувствовать себя еще более неуютно – он тогда здорово расшумелся и, кроме того, умудрился разбить несколько особенно ценных вещей Дамблдора.
Последний, однако, выглядел абсолютно спокойным.
- Держи палочку наготове, Гарри,- бодрым тоном произнес он.
- Но, сэр, я думал, мне запрещено использовать магию вне школы…
- В случае нападения я разрешаю тебе использовать любое контрзаклятье, какое только вспомнишь. Однако сегодня, я думаю, тебе не стоит об этом беспокоиться.
- Но почему, сэр?
- Ты со мной, - последовал простой ответ. – Этого достаточно, Гарри.
В конце Тисовой улицы он вдруг резко остановился.
- Ты, конечно, еще не проходил тест по Аппарации?- спросил он.
- Нет, - ответил Гарри.- Я думал, его проходят только в семнадцать.
- Верно. Итак, держись крепко за мою руку. За левую, если не возражаешь – как ты заметил, моя правая рука сейчас немного не в порядке.
Гарри ухватился за правое предплечье Дамблдора.
- Очень хорошо, - сказал Дамблдор. – А теперь – в путь.
Гарри почувствовал, как рука Дамблдора выскальзывает из его пальцев, и крепче сжал ее. Затем все погрузилось во мрак, и что-то давило со всех сторон, и он не мог дышать, словно железные обручи сжимали ему грудь. Глазные яблоки словно вдавились внутрь черепа, то же самое произошло с барабанными перепонками, и…
Холодный ночной воздух ворвался в легкие. Гарри открыл слезящиеся глаза. Он чувствовал себя так, словно его только что протащили через узкий резиновый шланг. Через несколько секунд он понял, что Тисовая улица исчезла. То место, где они оказались, было похоже на пустынную сельскую площадь с обелиском в центре и несколькими скамьями вокруг.
Вместе с чувствами к Гарри вернулось понимание происходящего – он осознал, что только что впервые в жизни аппарировал.
- С тобой все хорошо? – спросил Дамблдор, внимательно глядя на него. – К этому просто нужно привыкнуть.
- Я в порядке,- ответил Гарри, потирая уши, которые, казалось, еще не вполне покинули Тисовую улицу. – Но мне кажется, на метле лучше.
Дамблдор улыбнулся, слегка ослабил на шее тесемки дорожного плаща и сказал: - Нам сюда.
Быстрым шагом он двинулся прочь, мимо пустующей гостиницы, мимо домов. Неподалеку стояла церковь, часы на ней показывали почти полночь.
- Гарри, скажи мне… - проговорил Дамблдор, - твой шрам… он не беспокоил тебя в последнее время?
Гарри машинально поднял руку ко лбу, коснулся шрама в форме молнии.
- Нет,- ответил он, - и мне интересно, почему. Мне кажется, он должен гореть – ведь Вольдеморт становится таким могущественным.
Он мельком взглянул снизу вверх на Дамблдора – тот выглядел довольным.
- А я думаю, что все наоборот,- сказал он. – Вольдеморт наконец осознал, что тебе доступны его мысли и чувства. Он понимает, что это опасно. Похоже, теперь он использует против тебя окклюменцию.
- Нет, я вовсе не жалуюсь,- сказал Гарри. Он определенно не тосковал по тревожным снам, по внезапным погружениям в сознание Вольдеморта.
Они свернули за угол, минуя телефон-автомат и автобусную остановку. Гарри огляделся вокруг и снова посмотрел на Дамблдора.
- Профессор?
- Да, Гарри?
- Э-э-э… где это мы?
- Это, Гарри, прелестное селение - Бадли Бэббертон.
- А что мы тут делаем?
- Ах да, я же тебе не объяснил,- сказал Дамблдор. – Я сбился со счета, сколько раз за прошедшие годы мне приходилось это говорить, но нам снова не хватает одного преподавателя. И мы здесь для того, чтобы убедить одного моего старого коллегу снова выйти на работу и вернуться в Хогвартс.
- А чем я могу помочь вам, сэр?
- Ну, я думаю, чем-нибудь да сможешь,- туманно ответил Дамблдор. – Теперь налево, Гарри.
Они двинулись вверх по узкой улочке между двумя рядами домов. Ни в одном из окон не горел свет. И здесь стоял тот же странный, неприятный холод, что окутывал Тисовую улицу на протяжении двух недель. Гарри резко оглянулся, подумав о дементорах, и покрепче сжал палочку в кармане.
- Профессор, а почему мы не аппарировали прямо в дом вашего коллеги?
- Потому что это все равно что вышибить ногой входную дверь. Если мы хотим быть вежливыми, мы должны предоставить другим магам возможность выбора – впускать нас в дом или нет. В любом случае, большая часть домов, где живут волшебники, имеет систему магической защиты против нежелательных аппараций. К примеру, в Хогвартсе…
- … от аппараций защищены все здания и прилегающие территории, - быстро проговорил Гарри. – Так сказала мне Гермиона Грэйнджер.
- И была совершенно права. Нам снова налево.
Позади них церковные часы пробили полночь. Гарри было непонятно, почему Дамблдор не считал невежливым наносить своему коллеге столь поздний визит. Однако он решил, пока есть возможность, задать более важные вопросы.
- Сэр, я прочитал в «Ежедневном Пророке», что Фаджа сняли с должности…
- Верно,- сказал Дамблдор, сворачивая в узкий переулок. – Я уверен, ты также прочитал, что его сменил Руфус Скримджер, бывший глава Управления Авроров.
- А он…Вы считаете – он достоин?- спросил Гарри.
- Интересный вопрос,- сказал Дамблдор. Он, бесспорно, человек сведущий и решительный; более сильная личность, чем Корнелиус.
- Да, но я имел в виду…
- Я знаю, что ты имел в виду. Руфус – человек действия. Большую часть своей жизни он боролся против Темных магов и не склонен недооценивать Лорда Вольдеморта.
Гарри выждал некоторое время, но Дамблдор ничего не сказал о споре со Скримджером, который упоминался в «Ежедневном Пророке». Не осмелившись расспрашивать подробнее, он сменил тему.
- Сэр… я еще прочел о мадам Боунз
- Да,- тихо проговорил Дамблдор. – Это страшная потеря. Она была великой волшебницей. Кажется, нам сюда – ох,- он вытянул свою изуродованную руку.
- Профессор, что с вашей…
- Сейчас у меня нет времени объяснять, - сказал Дамблдор. – Это захватывающая история и я хотел бы уделить ей больше внимания.
Он улыбнулся, и Гарри понял, что директор не сердится и можно дальше задавать вопросы.
- Сэр… сова принесла мне брошюру из Министерства – там говорится о том, что мы должны предпринимать для защиты от Пожирателей Смерти.
- Да, я тоже получил такую, - продолжая улыбаться, сказал Дамблдор. – Она показалась тебе полезной?
- Не очень.
- Я так и подумал. Ты, к примеру, не спросил меня, какой джем я люблю больше всего – чтобы убедиться, что я профессор Дамблдор, а не самозванец.
- Я не…- , начал Гарри, стараясь угадать, выговор это или нет.
- На будущее, Гарри – я люблю малиновый… хотя, разумеется, если бы я был пожирателем Смерти, то изучил бы свои собственные вкусы, прежде чем перевоплощаться.
- Э-э-э… ну да,- сказал Гарри. – В той брошюре говорилось что-то про Инфери. Кто они такие? Я не совсем понял.
- Это мертвецы,- спокойно ответил Дамблдор. – Трупы, которых колдовство заставляет выполнять приказы Темного мага. Однако Инфери не появлялись очень давно, с тех пор, как Лорд Вольдеморт в последний раз обрел силу. Он, без сомнения, убил столько людей, что их хватит на целую армию Инфери. Мы пришли, Гарри, это здесь.
Они шли к небольшому опрятному каменному домику с садом. Гарри почти ни на что не обращал внимания, ибо с ужасом размышлял об Инфери. Поэтому, когда они дошли до ворот, Дамблдор вдруг резко остановился, и Гарри на него налетел.
- О боже. О боже, боже, боже.
Гарри скользнул взглядом по ухоженной дорожке, ведущей к дому, и его сердце упало. Входная дверь висела, болтаясь, на петлях.
Дамблдор огляделся. Улица выглядела совершенно безлюдной.
- Достань палочку, Гарри, и следуй за мной,- тихо сказал он.
Он открыл калитку и двинулся по дорожке к дому; Гарри шел за ним по пятам. Держа палочку наготове, Дамблдор очень медленно открыл входную дверь.
- Люмос.
Кончик палочки вспыхнул, луч осветил узкую прихожую. Слева находилась еще одна дверь, она была открыта. Подняв вверх светящуюся палочку, Дамблдор вошел в гостиную, Гарри последовал за ним.
Перед их взорами предстала картина полного разорения. На полу под ногами валялись обломки деревянных напольных часов. Их циферблат был разбит, а маятник, словно брошенный меч , лежал неподалеку. Клавиши опрокинутого на бок фортепиано усеивали пол. Рядом валялся разбитый канделябр. Из прорех в сплющенных подушках сыпались перья. Все вокруг было усыпано осколками стекла и фарфора. Дамблдор поднял палочку еще выше, осветив стены и стало видно, что обои забрызганы чем-то красным и тягучим. Дамблдор обернулся, услышав тихий вздох Гарри.
- Ничего хорошего, верно?- мрачным голосом произнес он. – Да, здесь произошло что-то ужасное.
Дамблдор осторожно прошел вглубь комнаты, пристально рассматривая осколки под ногами. Гарри, озираясь вокруг, последовал за ним. Он с ужасом представлял себе, что может находиться за разбитым пианино или перевернутым диваном, но тела нигде не было видно.
- Может быть, была драка и … и его вытащили отсюда, Профессор? – предположил Гарри, стараясь не думать о том, какие страшные раны, должно быть, нанесены человеку, забрызгавшему стены кровью на половину их высоты.
- Не думаю,- тихо ответил Дамблдор., заглядывая за лежащее на боку туго набитое кресло.
- Вы хотите сказать, он - ?
- Где- то здесь? Да.
Внезапно Дамблдор резко наклонился и уколол кончиком палочки сиденье кресла. Кресло вскрикнуло «Ой!»
- Добрый вечер, Гораций,- выпрямляясь, сказал Дамблдор.
У Гарри отвалилась челюсть. Там, где долю секунды назад стояло кресло, теперь скорчился невероятно толстый лысый старик. Потирая живот, он оскорбленно косился на Дамблдора, в его глазах были слезы.
- Вовсе не обязательно было так сильно колоть,- сердито сказал он, с трудом поднимаясь на ноги. – Это болезненно.
Свет волшебной палочки отражался в его сияющей лысине, выпуклых глазах, сверкал в огромных, серебристых, обвисших усах и до блеска начищенных пуговицах коричневого бархатного пиджака, надетого поверх сиреневой шелковой пижамы. Дамблдору он едва доставал головой до подбородка.
- Чем же я себя обнаружил?- проворчал он, пошатываясь и продолжая массировать свой живот. Он выглядел потрясающе невозмутимым для человека, только что уличенного в попытке притвориться креслом.
Дамблдору, похоже, было смешно.
- Дорогой Гораций,- сказал он,- если бы Пожиратели Смерти действительно явились к тебе, то над домом висела бы Темная Метка.
Волшебник хлопнул себя по лбу пухлой рукой.
- Темная Метка… так я и знал… ну ладно. Все равно не хватило бы времени. Я только-только закончил свою обшивку, когда вы вошли.
Он тяжко вздохнул, отчего кончики его усов затрепетали.
- Тебе помочь прибраться здесь?- вежливо предложил Дамблдор.
- Да, пожалуйста, - ответил тот.
Высокий худой маг и низенький толстый встали спина к спине и одинаковыми широкими движениями повели палочками в воздухе.
Мебель разлетелась по своим обычным местам, стеклянные украшения восстанавливались прямо в воздухе, перья скользнули обратно в подушки, разорванные книги сами собой склеились, опустившись на полки, масляные лампы, вспрыгнув на столы, зажглись. Многочисленные серебряные рамки с фотографиями пролетели, сломанные, через всю комнату и приземлились, целые и невредимые, на письменном столе. Все трещины, разрезы и дыры исчезли, и стены сами собой очистились.
- А кстати, что это была за кровь? – спросил Дамблдор, повышая голос, чтобы перекричать бой свежевосстановленных напольных часов.
- На стенах? Драконья,- маг по имени Гораций прокричал в ответ, в то время как люстра с оглушительным скрипом и звоном привинчивалась обратно к потолку.
В последний раз звякнули клавиши пианино, и затем все стихло
- Да-да, драконья,- доверительным тоном повторил он. – Моя последняя бутылка, а цены сейчас взлетели до небес. Ну да ладно, может быть, ее еще можно использовать.
Он шагнул вперед, взял с серванта прозрачную бутылку и стал на просвет изучать ее тягучее содержимое.
- Хм. С пылью, конечно.
Он поставил бутылку обратно и вздохнул. Вдруг его взгляд упал на Гарри.
- Ого,- сказал он, глядя своими большими круглыми глазами на лоб Гарри, на шрам в форме молнии. – Ого!
- Это,- сказал Дамблдор, выходя вперед, чтобы представить их друг другу, - это Гарри Поттер. Гарри, это мой старый друг и коллега, Гораций Слагхорн.
Слагхорн повернулся к Дамблдору и посмотрел на него пронзительным взглядом. – Вот, значит, каким способом ты хочешь меня убедить, да? Ну так вот тебе мой ответ – нет, Альбус.
Он торопливо прошел мимо Гарри, не глядя на него. У него был вид человека, стремящегося не поддаться искушению.
- Мы хотя бы можем выпить по стаканчику? – спросил Дамблдор. – За старые добрые времена?
- Ладно уж, но только по стаканчику! – недовольно проворчал Слагхорн.
Дамблдор улыбнулся Гарри и указал ему на кресло, ничем не отличавшееся от того, которое совсем недавно представлял собой Слагхорн. Масляная лампа и вновь зажженный огонь в камине хорошо освещали его. Гарри сел; у него было четкое ощущение, что Дамблдор почему-то хочет, чтобы он был все время на виду. И разумеется, как только Слагхорн покончил с графинами и стаканами и поднял голову, его взгляд немедленно упал на Гарри.
- Уфф,- сказал он и тотчас же отвернулся, словно опасаясь за свои глаза. – Вот,- он протянул стакан усевшемуся без приглашения Дамблдору, подвинул поднос в сторону Гарри и, опустившись на восстановленный диван, погрузился в гору подушек и в недовольное молчание. Его ноги были так коротки, что не касались пола.
- Ну, как ты, Гораций? Как самочувствие?
- Так себе,- сейчас же ответил тот. – Легкие слабые. Астма. И ревматизм. Я уже не такой проворный, как раньше. Ну что ж, это все закономерно. Возраст. Усталость.
- Однако надо быть достаточно проворным, чтобы за такое короткое время так подготовиться к нашему приходу,- сказал Дамблдор. – У тебя ведь было не больше трех минут, верно?
В голосе Слагхорна раздражение мешалось с гордостью, когда он ответил: - Две. Я был в ванной и не слышал, как сработали Охранные чары. Но в любом случае, - словно спохватившись, непреклонно продолжал он,- факт остается фактом – я старик, Альбус. Усталый старик, который заслужил право на спокойную жизнь и на скромные земные блага.
«Да уж, земными благами он не обделен», подумал Гарри, оглядывая комнату. Несмотря на духоту и беспорядок, ее никак нельзя было назвать неуютной - мягкие кресла и скамеечки для ног, напитки и книги, коробки шоколадных конфет и пухлые подушки. Если бы Гарри не знал, кто здесь живет, он бы наверняка подумал, что это нервная старая дама.
- Ты ведь не так стар, как я,- заметил Дамблдор.
- Ну, может быть, тебе тоже пора подумать об отдыхе,- прямолинейно заявил Слагхорн. Взгляд его бледных глаз цвета крыжовника остановился на изуродованной руке Дамблдора. – Я вижу, реакция у тебя уже не та.
- Ты совершенно прав,- спокойно ответил тот, поднимая рукав, так что стали видны кончики почерневших, сожженных пальцев. При виде их Гарри ощутил болезненное покалывание в основании шеи. – Я, безусловно, стал медлительнее, чем раньше. Но с другой стороны…
Он пожал плечами и широко развел руками, словно собираясь сказать, что у старости есть свои преимущества. На его здоровой руке Гарри заметил кольцо, которое – он помнил – Дамблдор раньше никогда не носил. Очень большое, оно было довольно грубо сделано из чего-то, напоминающего золото. Посередине в него был вдавлен крупный черный камень. Взгляд Слагхорна тоже задержался на кольце, и Гарри заметил, как его широкий лоб на миг прорезала тоненькая морщинка.
- Итак, Гораций, все эти ухищрения против незваных гостей… они для Пожирателей Смерти или для меня?
- Что может быть нужно Пожирателям Смерти от такой старой никчемной развалины, как я? – спросил Слагхорн.
-Я полагаю, им может быть нужно, чтобы ты использовал свои выдающиеся способности для совершения убийств, насилия и пыток,- сказал Дамблдор. –Ты действительно хочешь сказать, что они еще не приходили за тобой?
С минуту Слагхорн злобно взирал на Дамблдора, затем пробормотал: - Я не давал им шанса сделать это. Я все время переезжаю, уже целый год. Никогда не живу в одном месте больше недели. Переезжаю из одного маггловского дома в другой – хозяева этого сейчас отдыхают на Канарских островах. Здесь очень хорошо, будет жаль уезжать. Это очень легко, если знать, что нужно делать. Всего лишь наложить Замораживающее Заклятье на эту дурацкую сигнализацию, которую они используют вместо Сникоскопов и убедиться, что соседи не заметят, как ты втаскиваешь внутрь пианино.
- Весьма изобретательно,- проговорил Дамблдор. – Но по-моему, такой образ жизни чересчур утомителен для старой никчемной развалины, жаждущей покоя. Вот если бы ты собрался вернуться в Хогвартс…
- Если ты собираешься заявить, что моя жизнь будет спокойнее в стенах этой вредоносной школы, то не трать слов попусту, Альбус! Я, конечно, может и скрываюсь, но когда Долорес Амбридж уволилась, некоторые забавные слухи дошли и до меня. И если теперь вы так обращаетесь с преподавателями…
- Профессор Амбридж скверно обошлась с нашими кентаврами,- сказал Дамблдор.- Я думаю, у тебя, Гораций, хватило бы здравого смысла не бродить по лесу и не называть стаю разъяренных кентавров «грязными выродками».
- Она действительно это сделала?- спросил Слагхорн. - Вот идиотка! Она мне никогда не нравилась.
Гарри хихикнул. Дамблдор и Слагхорн повернулись к нему.
- Извините,- поспешно произнес Гарри. – Просто… просто мне она тоже никогда не нравилась.
Дамблдор довольно резко поднялся со своего места.
- Вы уже уходите?- с надеждой спросил Слагхорн.
- Нет, я просто хотел узнать, могу ли я воспользоваться ванной комнатой,- ответил Дамблдор.
- О,- немного разочарованным тоном произнес Слагхорн. – Вторая дверь слева по коридору.
Дамблдор вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась, и наступила тишина. Какое-то время спустя Слагхорн поднялся на ноги и, казалось, не знал, куда себя деть. Он украдкой взглянул на Гарри, затем подошел к камину и встал спиной к огню, чтобы погреть свою обширную кормовую часть.
- Не думай, что я не знаю, зачем он привел тебя ,- отрывисто проговорил он.
Гарри смотрел на Слагхорна. Взгляд водянистых глаз Слагхорна скользнул по шраму Гарри, в этот раз задержавшись и на его лице.
- Ты очень похож на своего отца.
- Да, мне говорили,- сказал Гарри.
- Но только не глазами. Глаза у тебя…
- Мамины, я знаю,- Гарри слышал это так часто, что уже начал от этого уставать.
- Уфф. Э-э-э… да. Преподаватель не должен выделять никого из своих учеников, но я выделял ее. Твою маму,- добавил Слагхорн в ответ на вопросительный взгляд Гарри.
- Лили Эванс. Она была одной из самых способных моих учениц. Такая, знаешь ли, живая. Очаровательная девочка. Я всегда говорил, что ей следовало бы учиться на моем факультете. И в ответ на это всегда слышал немало дерзостей.
- А ваш факультет – это какой?
- Я был деканом Слизерина. Нет-нет!- поспешно продолжил он, увидев выражение лица Гарри и предостерегающе подняв вверх толстый палец, - не подумай обо мне плохо! Я полагаю, ты тоже в Гриффиндоре? Да, в семьях обычно так и бывает. Хотя не всегда. Слышал когда-нибудь о Сириусе Блэке? Ты должен был о нем слышать – газеты последние пару лет много про него писали – он умер несколько недель назад…
Словно невидимая рука схватила внутренности Гарри и крепко сжала их.
- Как бы там ни было, в школе он очень дружил с твоим отцом. Все Блэки учились на моем факультете, и закончилось это тем, что Сириус оказался в Гриффиндоре! Очень жаль – он был талантливым мальчиком. Чуть позже ко мне попал его брат Регулюс, но было бы лучше, если бы они оба были у меня.
Он напоминал коллекционера, которому не достался лот на аукционе. Погрузившись в воспоминания, он уставился на противоположную стену, изредка поворачиваясь на месте, чтобы огонь равномерно прогревал его спину.
- Конечно, твоя мать родилась в семье магглов. Не мог поверить, когда узнал об этом. Она была такой способной – я был уверен, что она чистокровная волшебница.
- Одна из моих лучших друзей родилась в маггловской семье,- сказал Гарри,- и она – лучшая на нашем курсе.
- Вот ведь как бывает. Забавно, правда? – сказал Слагхорн.
- Не очень,- холодно ответил Гарри.
Слагхорн с удивлением посмотрел на него. – Только не думай, что у меня есть какие-то предубеждения,- проговорил он. – Нет, нет и нет! Я ведь сказал, что всегда, всегда отличал твою мать. А еще Дирка Крессвела – он учился курсом младше, сейчас он возглавляет Отдел по Связям с Гоблинами – и у него тоже родители- магглы. Был очень одаренным учеником. Сейчас постоянно обеспечивает меня секретной информацией обо всем, что происходит в Гринготтсе.
Он немного покачался на каблуках, самодовольно улыбаясь, затем указал на туалетный столик, где стояло много фотографий в блестящих рамках. На каждой было изображено множество маленьких движущихся фигур.
- Они все подписаны, это все мои бывшие ученики. Здесь можно найти Барнабаса Каффа, главного редактора «Ежедневного Пророка» - он всегда интересуется, что я думаю о дневных новостях. А вот Амброзиус Флюм из Сладкого Королевства – всегда присылает мне на день рождения корзинку с лакомствами! А все потому, что я в свое время представил его Цицерону Наркиссу, который стал его первым работодателем! А вон там, сзади – вытяни шею, и ты увидишь – Гвеног Джонс, капитан «Гарпий»… все так удивляются, когда слышат, что я на короткой ноге с «Гарпиями», и могу в любой момент достать бесплатные билеты!
Эта мысль, казалось, заставила его воспрянуть духом.
- И все они знают, как вас найти, куда прислать подарки?- спросил Гарри. Он никак не мог понять, почему Пожиратели Смерти до сих пор не выследили Слагхорна, если ему приходят посылки с лакомствами, присылаются билеты на Квиддич, если те, кто жаждет получить совет или авторитетное мнение, легко находят его.
Улыбка исчезла с лица Слагхорна так же быстро, как кровь со стен.
- Разумеется, нет,- ответил он, глядя на Гарри. – Я уже год как ни с кем из них не общаюсь.
Гарри показалось, что Слагхорна шокировали его же собственные слова – в этот момент вид у него был очень несчастный. Затем он пожал плечами.
- Что поделаешь… в наше время благоразумный маг должен сидеть тихо. Дамблдору, конечно, легко говорить, но если теперь занять пост в Хогвартсе, это будет равносильно публичному объявлению себя членом Ордена Феникса! Да-да, они, конечно, все очень смелые и достойные, и все такое прочее, но лично я не могу представить себе, сколько смертей…
- Чтобы преподавать в Хогвартсе, не обязательно вступать в Орден,- сказал Гарри. Он не мог сдержать издевки – сложно радоваться, глядя на купающегося в роскоши Слагхорна,
если вспомнить, как Сириус ютился в пещере, питаясь крысами. – Большинство учителей не состоят в ордене, и при этом все они живы – если не считать Квирелла, а он получил по заслугам, потому что служил Вольдеморту.
Гарри был уверен – Слагхорн из тех, кто не может спокойно слышать имя Вольдеморта, и он не ошибся: Слагхорн вздрогнул и издал кромкий протестующий крик, но Гарри было все равно.
- Я думаю, персонал школы находится даже в большей безопасности, чем все остальные – пока Дамблдор является директором: он ведь единственный, кого Вольдеморт всегда боялся, не так ли? – продолжал Гарри.
Минуту- другую Слагхорн устремлял взор в пространство – казалось, он обдумывает слова Гарри.
- По правде говоря, Тот, Кого Нельзя Называть, действительно всегда избегал сражаться с Дамблдором,- неохотно пробормотал он. И я полагаю, мало кто поспорит с тем, что раз я не присоединился к Пожирателям Смерти, Тот, Кого Нельзя Называть, вряд ли может считать меня своим союзником… в этом случае, конечно, будет безопаснее находиться рядом с Альбусом. Я не могу не признать, что смерть Амелии Боунз потрясла меня. Если уж она, с такими связями в Министерстве, с такой протекцией…
В этот момент вернулся Дамблдор, и Слагхорн подскочил на месте – он словно забыл, что тот находился в доме.
- Вот и ты, Альбус,- сказал он. – Долго тебя не было. Расстройство желудка?
- Нет, я просто читал маггловские журналы,- ответил Дамблдор. – Мне очень понравились узоры для вязания. Ну что ж, Гарри, мы слишком долго злоупотребляли гостеприимством Горация, я думаю, нам пора.
Гарри с воодушевлением вскочил, не испытывая никакого желания задерживаться здесь. Слагхорн, казалось, был протрясен.
- Вы уходите?
- Да, да, конечно. Я полагаю, что способен распознать безнадежный случай.
- Безнадежный?...
Слагхорн, похоже, забеспокоился. Он сцеплял и расцеплял свои толстые пальцы и ерзал на месте, наблюдая, как Дамблдор завязывает тесемки своего дорожного плаща, а Гарри застегивает куртку.
- Итак, Гораций, мне очень жаль, что ты отказываешься вернуться к работе,- сказал Дамблдор, поднимая руку в прощальном жесте.- Мы в Хогвартсе были бы рады снова видеть тебя. У нас, конечно, теперь усилена охрана, но ты можешь навестить нас в любой момент, когда захочешь.
- Да… отлично… очень мило…
- Ну, всего хорошего.
- До свидания,- сказал Гарри.
Они были уже у выхода, когда позади них раздался крик:
- Ну хорошо, хорошо, я сделаю это!
Обернувшись, Дамблдор увидел, что Слагхорн стоит в коридоре возле гостиной, затаив дыхание.
- Ты вернешься к работе?
- Да, да,- нетерпеливо повторил Слагхорн. – Должно быть, я сошел с ума, но я вернусь.
- Замечательно,- Дамблдор просиял. В таком случае, увидимся первого сентября, Гораций.
- Да уж, увидимся,- проворчал тот.
Они уже шли по садовой дорожке, когда до них донесся окрик Слагхорна: - Дамблдор! Я хочу прибавки к жалованью!
Дамблдор усмехнулся. Калитка захлопнулась за ними, и они отправились обратно – вниз по холму, сквозь темноту и извивающиеся языки тумана.
- Молодец, Гарри. Отлично,- сказал Дамблдор.
- Но я же ничего не сделал,- удивился Гарри.
- Разумеется, сделал. Благодаря тебе он понял, сколь многого добьется, вернувшись в Хогвартс. Он тебе понравился?
- Э-э-э…
Гарри не мог решить, понравился ему Слагхорн или нет. Он, конечно, был по-своему приятен в общении, но казался слишком суетливым, и, что бы он ни говорил, чересчур сильно удивлялся тому, что из магглорожденной получилась хорошая волшебница.
- Гораций,- начал Дамблдор, избавляя Гарри от необходимости отвечать,- любит комфорт. Еще он любит, чтобы его окружали люди известные, состоявшиеся и могущественные. Ему нравится сознавать свое влияние на этих людей. Он сам никогда не стремился восседать на троне – ему лучше на заднем плане, там, понимаешь ли, есть где развернуться. В Хогвартсе он всегда собирал вокруг себя любимчиков – кого-то выделял за ум и амбиции, кого-то – за талант и обаяние, всегда безошибочно угадывая, кто может достичь высот на выбранном поприще. Он собрал нечто вроде клуба своих фаворитов, который сам же и возглавил. Он способствовал встречам и контактам нужных людей с другими нужными людьми и притом всегда что-то получал – будь то коробочка его любимых засахаренных ананасов или возможность устроить нового молодого сотрудника в Отдел по Связям с Гоблинами.
Гарри вдруг очень четко представил себе огромного жирного паука, широко развернувшего свою сеть и дергающего за разные нити, чтобы подтянуть к себе поближе какую-нибудь большую и сочную муху.
- Я рассказываю тебе все это, - продолжал Дамблдор,- не для того, чтобы настроить тебя против Горация – то есть профессора Слагхорна, как мы теперь должны его называть, но чтобы предупредить тебя. Вне всяких сомнений, он попытается залучить тебя в свой клуб, Гарри. Ты станешь жемчужиной его коллекции – «Мальчик, Который Выжил»…, или, как тебя теперь называют, «Избранный».
После этих слов Гарри ощутил, как его окутывает холод. И этот холод не имел ничего общего с сыростью и мглой, царящими вокруг. Ему вспомнились слова, которые он слышал несколько недель назад, слова, для него одного полные особого, страшного смысла.
Поравнявшись с часовней, Дамблдор остановился.
- Теперь все, Гарри. Будь добр, возьмись за мою руку.
На сей раз Гарри сконцентрировался и был готов к Аппарации, но все равно нашел, что это очень неприятно. Когда давление ослабло, и он понял, что может дышать, то обнаружил, что стоит на проселочной дороге рядом с Дамблдором и, глядя вперед, видит кривые очертания Норы – дома, больше которого он любил только Хогвартс. Там Рон… и миссис Уизли, которая умеет готовить лучше всех, кого он знает.
- Гарри, если не возражаешь…- начал Дамблдор, как только они вошли в ворота,- прежде чем мы расстанемся, я хотел бы сказать тебе кое-что. Наедине. Может быть, здесь поговорим? – он указал на невзрачную хибару, в которой Уизли хранили свои метлы. Слегка озадаченный, Гарри вслед за Дамблдором вошел через скрипучую дверь в помещение, немного уступавщее по площади среднему чулану. Засветив кончик палочки, так что она слабо мерцала, подобно ночнику, Дамблдор улыбнулся Гарри.
- Надеюсь, ты простишь, что я напоминаю тебе об этом, но я доволен тем, как ты держишься после того, что случилось в Министерстве, я даже горжусь тобой. И позволь заметить, Сириус Блэк тоже гордился бы.
Гарри сглотнул: голос, казалось, вдруг куда-то исчез. Ему казалось невозможным говорить о Сириусе – достаточно было вопроса дяди Вернона «Его крестный умер?». Еще хуже было слышать, как Слагхорн упомянул Сириуса в пустой, вскользь брошенной фразе.
- Это было жестоко, - мягко произнес Дамблдор,- вы с Сириусом так мало времени провели вместе, следовало бы больше, гораздо больше – вы были так привязаны друг к другу – и все закончилось так ужасно.
Гарри кивнул, стараясь не отрывть взгляда от паука, ползущего вверх по шляпе Дамблдора. Он был уверен – Дамблдор все понимал, мог даже предположить, что он, Гарри, пока был у Дурслей, почти все время проводил, лежа на своей кровати, отказываясь от еды и глядя в затуманенное окно. Что он чувствовал пустоту и холод внутри, и убеждал себя, что это из-за дементоров.
- Это тяжело,- наконец тихо произнес он,- знать, что больше он мне никогда не напишет.
Он моргнул – внезапно стало больно глазам. Как ни глупо было это признавать, но… и вне стен Хогвартса был кто-то, кто заботился о нем, переживал, почти как отец…и это, пожалуй, радовало его больше всего, с тех пор, как он узнал, что у него есть крестный… Теперь ни одна сова не принесет письмо, которое доставило бы ему такую радость.
- Сириус много значил для тебя, больше, чем ты предполагал,- мягко сказал Дамблдор. -Поистине ужасная потеря…
- Но пока я был у Дурслей,- вдруг перебил его Гарри, повышая голос,- я понял, что не могу отгородиться от мира или – или выброситься из окна. Сириус не хотел бы этого, верно ведь? И как ба там ни было, жизнь слишком коротка… Вспомните мадам Боунз, вспомните Эммелин Вэнс… я могу стать следующим, не так ли? Но если это будет так,- с яростью продолжал он, глядя в голубые глаза Дамблдора , сияющие в свете палочки,- я сделаю все, чтобы забрать с собой как можно больше Пожирателей Смерти. А заодно и Вольдеморта, если получится.
- Вот настоящий сын своих родителей и истинный крестник Сириуса Блэка!- сказал Дамблдор, одобрительно похлопав Гарри по спине. – Снимаю перед тобой шляпу – точнее, снял бы, но вдруг ты испугаешься пауков. А теперь, Гарри, кое-что более важное… я полагаю, у тебя есть все номера «Ежедневного Пророка» за последние две недели?
- Да,- ответил Гарри, чувствуя, что сердце забилось быстрее.
- Тогда ты, наверное, замечал, что твое приключение в Зале Пророчества не просто упоминалось - только о нем там и писали?
- Да,- повторил Гарри. – И теперь все знают, что я…
- Не все,- перебил его Дамблдор.- Во всем мире только двое знают, что говорилось в пророчестве о тебе и Вольдеморте, и в данный момент они оба находятся в зловонном, полном пауков сарае для метел. Многие, правда, догадываются, что Вольдеморт послал Пожирателей Смерти за пророчеством, и что в этом пророчестве говорится о тебе. Надеюсь, я не ошибусь, если предположу, что ты никому не рассказывал, что именно в нем говорилось?
- Нет,- ответил Гарри.
- В целом, это разумное решение. Хотя я считаю, было бы лучше, если бы ты выговорился, рассказал обо всем своим друзьям, мистеру Рональду Уизли и мисс Гермионе Грейнджер. Да-да,- продолжал он, увидев ошеломленное лицо Гарри,- я думаю, им следует знать. Ты обижаешь их, не рассказывая о таких важных вещах.
- Но я не хотел…
- … беспокоить или пугать их? – спросил Дамблдор, пристально глядя на Гарри поверх очков-полумесяцев. – Или не хотел признаться, что сам обеспокоен и испуган? Ты нуждаешься в своих друзьях, Гарри. Как ты правильно заметил, Сириус не захотел бы, чтобы ты отгораживался от мира.
Гарри промолчал, но Дамблдор, казалось, и не ждал от него ответа. Он продолжал:
- Теперь кое о чем другом, но не совсем. Я бы хотел, чтобы с этого года ты ходил ко мне на индивидуальные занятия.
- Индивидуальные занятия – у вас? – слова Дамблдора удивили Гарри настолько, что вывели его из состояния задумчивости.
- Да, я думаю, мне пора внести свой вклад в твое образование.
- А чему вы будете учить меня, сэр?
- О, всему понемногу,- туманно ответил Дамблдор.
Гарри ожидал, что Дамблдор продолжит, но он молчал, и тогда Гарри задал ему еще один беспокоивший его вопрос.
- Если вы будете учить меня, мне ведь больше не нужно будет ходить к Снейпу на занятия по Окклюменции?
- К профессору Снейпу, Гарри – нет, не нужно.
- Это хорошо,- облегченно произнес Гарри. – Эти занятия были…- Гарри замолчал, чтобы не высказать все, что он думал.
- Я думаю, лучше всего сюда подойдет слово «неудачными»,- кивая, проговорил Дамблдор.
Гарри засмеялся.
- Это означает, что теперь я не буду слишком часто видеть профессора Снейпа,- сказал он, - потому что он не допустит меня к занятиям по зельеварению, если я не получу за СОВ «превосходно», а я знаю, что не получил.
- Не считай сов до того, как они прилетят,- серьезно сказал Дамблдор . – А произойдет это, я полагаю, сегодня – немного позже. Итак, Гарри, перед тем, как попрощаться – еще две вещи. Первое – я бы хотел, чтобы с этого момента твоя мантия-невидимка всегда была при тебе. Даже на территории Хогвартса. На всякий случай, понимаешь?
Гарри кивнул.
- И последнее – пока ты будешь здесь, у Норы будет максимальная степень защиты, какую только может обеспечить Министерство. Все эти меры предосторожности, конечно, вызывают некоторые неудобства для Артура и Молли – к примеру, вся их почта перед рассылкой просматривается в Министерстве. Но они ничуть не возражают, они главная забота – твоя безопасность. И с твоей стороны было бы черной неблагодарностью подвергать себя риску, пока ты живешь в их доме.
- Да, я понимаю,- поспешно сказал Гарри.
- Вот и хорошо,- сказал Дамблдор, открывая дверь сарайчика и выходя во двор. Я вижу, в кухонном окне горит свет. Пора, мы и так слишком долго лишали Молли возможности попричитать по поводу твоей худобы.